Виктор Кокшаров: «Взаимодействие с работодателями является важнейшим механизмом улучшения качества образования»
Стратегия развития университетов совместно с властью, бизнесом и обществом кардинально меняет их роль в региональной экономике
Правительство России подвело итоги конкурса «Студенческий стартап». Победителями признаны 1,5 тыс. проектов студентов, каждый из которых получит финансирование 1 млн рублей на создание новых технологий в самых разных областях — от цифровых систем и медицины до архитектуры и дизайна. Среди студентов российских вузов, чьи проекты признаны экспертным жюри наиболее значимыми и сильными, оказались и работы студентов Уральского федерального университета. О роли университетов в развитии технологий и изменении образовательных траекторий мы разговаривали с ректором УрФУ Виктором Кокшаровым.
Инновационная воронка
— Виктор Анатольевич, что дает студентам и университету победа в конкурсе студенческих стартапов?
— Это часть общего курса УрФУ на включенность в решение задач технологического развития страны. Наш университет является участником проекта «Платформа университетского технологического предпринимательства». Мы стремимся выявить и поддержать ребят, у которых есть предпринимательские таланты в технологической сфере. Для этого мы создаем своего рода инновационный дайвинг и погружаем таких ребят в соответствующую атмосферу. Университет помогаем им решить как организационные, так и финансовые вопросы. На выходе они могут защитить стартап как диплом. Кроме федерального гранта, сам университет выделяет финансирование в размере 100 тыс. рублей на каждый такой проект. Затем мы помогаем с поиском партнеров и организацией технологического производства. Далеко не все участники таких проектов в будущем станут основателями технологических компаний, но нам нужна инновационная воронка, через которую выйдут те, кто готов генерировать идеи и собирать команду. Мы для себя определили ориентир — ежегодно около 100 таких стартапов готовить для выхода на рынок.
— Как меняется запрос на инновационные решения со стороны бизнеса в последняя время, по вашим наблюдениям?
— Потребность бизнеса в инновациях колоссальная. Мы это видим по спросу на услуги нашего центра инжиниринга. Это еще одна составляющая инновационной инфраструктуры университета, созданная в рамках национального проекта «Наука и университеты». Объем заказов со стороны промышленных предприятий вырос в десятки раз. К примеру, инжиниринговый центр выполняет крупные серьезные заказы для КАМАЗа, а также ведет несколько проектов по созданию производства импортозамещающей сельскохозяйственной техники.
У предприятий достаточно много компонентов в технологической цепочке, которые сейчас не поставляются в Россию. Наш центр выполняет полный цикл расчетно-конструкторской документации, делает опытный образец, проводит испытания для подготовки выпуска необходимой продукции. При этом мы улучшаем детали, уменьшая вес, добавляем новые свойства изделий. Это очень серьезная задача, и университет с ней справляется. В результате УрФУ стал одним из лидеров рынка инжиниринговых услуг страны.
— В этом году УрФУ получил 150 млн рублей, как участник Уральского научно-образовательного центра (НОЦ). На что пойдут эти ресурсы?
— Практически 80% направляется на поддержку технологических проектов, которые университеты и академические институты, как участники научно-образовательного центра, реализуют вместе с промышленными предприятиями. За счет этих средств, как правило, финансируется начальный этап запуска производства, а затем в ходе успешной реализации подключаются предприятия. В особо значимых проектах участвует правительство Свердловской области. Со стороны региона сейчас ежегодно на проекты, реализованные в рамках межрегионального научно-образовательного центра, выделяется до 100 млн рублей.
— Какие проекты реализуются в рамках такого механизма?
— Их достаточно много, я приведу лишь несколько примеров. С Уральским оптико-механическим заводом наши ученые создали новую линейку неонатальной техники для новорожденных и дефибриллятор. Это прибор, необходимый для оказания своевременной помощи людям с кардиозаболеваниями. С предприятием «Аксалит» разработан оптический сепаратор, который позволяет увеличивать степень переработки бытового мусора. Технология настроена на автоматическую сортировку отходов на разные фракции. Причем сепаратор оказался более совершенным, чем немецкие аналоги. Новая автоклавная техника создана совместно с компанией «Мегахим-проект». С Каменск-Уральским металлургическим заводом энергетики нашего университета разработали эффективные способы подогрева оборудования и штамповок для изготовления различных изделий из цветных металлов.
— Университетская наука и бизнес долго не могли выстроить такие цепочки кооперации. Как это удалось в рамках НОЦ? Может, санкции подтолкнули?
— Санкции определенную роль, конечно, сыграли, это стало своего рода катализатором перемен. Раньше промышленные компании приобретали готовые продукты из-за рубежа, сейчас же в критически сжатые сроки нужно разработать свои решения. И это подталкивает компании в сотрудничестве с учеными развивать в России собственные технологии.
Но это получается, потому что мы оказались готовы к поиску ответов на новые вызовы. У нас есть механизмы привлечения предприятий к совместной деятельности с университетами. Конечно же, большую роль играет наличие финансирования со стороны федерального бюджета. Кроме того, создана эффективная модель управления НОЦ. Наблюдательный Совет, который возглавляет полпред президента в УрФО Владимир Якушев, стратегически определяет направления проектов НОЦ в соответствии с общими задачами развития экономики региона. В состав совета входят губернаторы всех трех областей — Свердловской, Челябинской и Курганской.
Новый уровень высшей школы
— Университет, кроме научной работы, выполняет главную функцию — образовательную. В этом году УрФУ оказался в топ-5 вузов, которые наиболее популярны у абитуриентов. Чем это можно объяснить?
— Слагаемых много. Во-первых, мы — самый многопрофильный университет в Российской Федерации, покрываем 80% всех образовательных программ. И это дает возможность абитуриенту выбрать правильный трек для своей карьеры.
Во-вторых, у нас очень хорошие позиции в рейтингах. Почти во всех исследованиях мы входим в десятку ведущих университетов страны. А это очень важно. Ведь абитуриент задумывается не только над тем, как получить диплом, но и насколько его образование будет востребовано.
Мы являемся участниками масштабного федерального проекта — строительство кампусов мирового уровня. Это тоже важно, потому что студенты хотят учиться и жить в комфортных условиях. Только в этом году для нас построены жилой кампус на 8,5 тыс. мест в районе Экспоцентра и новое общежитие на 1 328 мест во Втузгородке. Таким образом, мы решили застарелую проблему дефицита мест в общежитиях. И это тоже повышает привлекательность университета.
И, наконец, у нас самое большое количество бюджетных мест в стране. В этом году в УрФУ для приема на первый курс было выделено 9 876 мест. В сравнении с 2020 годом это больше в полтора раза.
— При этом реформы в системе образования не прекращаются. В нынешнем году начинается новый пилотный проект трансформации. Что изменится в ходе его реализации?
— Идея заключается в том, чтобы вернуться к лучшему наследию советского образования, но при этом уже на новых основах с наработанным опытом. Предполагается, что высшее образование будет делиться на две ступени. Базовая часть — от четырех до шести лет. Этот трек будет гибким и выстраиваться в зависимости от потребностей рынка и работодателя. К примеру, инженеру, который занимается обслуживанием стандартной техники, достаточно получить базовое образование, он может учиться в течение четырех-пяти лет. А инженеру, который проектирует сложные технические системы, нужны узкоспециализированные знания. Он может получить их на следующей ступени — в магистратуре. Обучение на этом уровне будет идти от одного до трех лет. Длительность обучения также будет формироваться в зависимости от сложности тех функций, которые должен выполнять специалист. Таким образом, магистратура будет превращена в специализированную ступень высшего образования. При этом университетам будет дана определенная свобода действий в выборе сроков обучения. Но, конечно, прорабатывать и защищать программы нам придется на серьезном уровне.
Жизнь покажет, насколько эффективна предложенная модель. Но я убежден, что нам необходимо приблизить образование к уровню современных запросов промышленности, предпринимателей и общества.
— Кстати, о запросах промышленности. Еще несколько лет назад любое обсуждение на форумах промышленной проблематики начиналось с претензий бизнеса к системе образования. Сейчас складывается ощущение, что работодатели перешли от обвинений к роли активного участника системы образования. В каких форматах реализуется это участие?
— Да, мы этот процесс наблюдаем каждый день. Очень многие программы в нашем университете построены на проектном обучении. Мы ставим задачу охватить проектной работой не менее 80% студентов. В этом случае формируется группа с участием преподавателей и представителей бизнеса, которая ищет ответы на практические вопросы, поставленные компаниями. Таким образом ребята продвигаются от курса к курсу. Мы замечаем, что у них появляется другая мотивация к учебе. Так, через проектное обучение мы вовлекаем в процесс и предпринимателей, и все общество.
Кроме того, многие предприятия создают совместные программы. Например, компания «СКБ Контур» сформировала очень сильную программу «Фундаментальная информатика информационных технологий». Совместно с компанией «УЦСБ» мы также построили программу по информационной безопасности. На такой же уровень сотрудничества мы вышли с ТМК и рядом других компаний.
В рамках НОЦ удалось выстроить эффективные модели привлечения предприятий к совместной деятельности с университетами
В партнерстве с бизнесом мы также создали Передовую инженерную школу (ПИШ). Предприятия вкладывают в ее развитие и свои знания, и финансовые ресурсы. Общими усилиями выбрали ее специализацию — цифровое производство. Задача — готовить кадры высшей квалификации, востребованные на промышленных предприятиях: им нужны инженеры-исследователи, инженеры-технологи, инженеры-проектировщики. Такие программы реализуются в сотрудничестве с компаниями, которые стали партнерами школы: ЕВРАЗ, ТМК, «Синара — Транспортные Машины», КАМАЗ, Уральский турбинный завод, «Уралгидромаш», Уральский оптико-механический завод, КУМЗ.
Мы создаем с предприятиями совместные лаборатории. Компании разных отраслей экономики вкладывают средства в организацию практик, стажировок, индивидуальных образовательных траекторий.
Поэтому я считаю, что взаимодействие с работодателями является важнейшим механизмом улучшения качества образования. При этом мы, фокусируясь на практических задачах, безусловно, не забываем о фундаментальных основах образования.
Международный фокус
— Санкции внесли коррективы в многие элементы системы образования. Что-то изменилось в части позиционирования Уральского федерального университета на международной арене?
— Этому аспекту мы по-прежнему уделяем большое внимание. Участвуем практически во всех значимых международных рейтингах. Это один из инструментов выбора университета иностранными студентами. Прежде чем принять решение, они смотрят, есть ли вуз в рейтинге QS, Times Higher Education, в «Шанхайском» рейтинге и других. И этот фокус остается.
Не произошло больших изменений и в географической структуре наших иностранных студентов на длительном обучении. Мы всегда ориентировались на привлечение абитуриентов из тех стран, где есть потребность в качественном российском образовании. Это страны Азии, Африки и Латинской Америки. У нас сегодня с учетом подготовительного отделения и аспирантуры обучаются 4 600 иностранных студентов, это около 12% от общего количества.
— А как развиваются программы академической мобильности?
— Такие программы у нас были как с западными, так и восточными университетами. Конечно, с европейскими вузами программы на какое-то время встали на паузу. Но в этом я больших проблем не вижу. Потому что азиатские университеты готовы принимать наших студентов, и ребята едут туда. Да и европейские ведут себя по-разному. Венгрия, например, реализует программу Hungaricum, по которой студенты из российских университетов едут и обучаются за счет правительства этой страны.
Хотя, конечно, в целом мы сейчас больше ориентируемся на Восток. С китайскими университетами количество программ обмена резко выросло. И мы видим большую заинтересованность наших партнеров.
Кроме того, сейчас обсуждаем очень большой проект с китайской стороной по созданию Лоян-Уральского университета. Планируем открыть вуз в провинции Хэнань, это самая густонаселенная провинция и историческое ядро китайской цивилизации. Наши партнеры сами вышли с этой идеей, предложив создать совместный университет для обучения по инженерно-техническим направлениям. Пока в России есть только один пример такого партнерства: Московский государственный университет и Пекинский технический университет создали в Шэньчжэне совместный вуз. Мы, если все пройдет по плану, будем вторыми.
Планируем, что в перспективе в таком университете будут обучаться до 10 тыс. человек. Китайские партнеры хотят построить новый кампус для него. И это только один из примеров. В целом мы активно взаимодействуем с теми странами, в которых ценится российское образование. Так что уровень нашей международной активности только увеличивается.
— Какие еще инструменты интернационализации, по вашему мнению, наиболее эффективны?
— Мы ориентируемся на совместные программы. И их достаточно много. Есть у нас совместные программы с казахстанскими университетами. Работаем в направлении создания подготовительных факультетов, на которых преподают русский язык, с тем чтобы абитуриенты могли подготовиться к поступлению в наш университет. В частности, такой подфак работает у нас в Египте вместе с нашим партнером Media LAB — Communication. Аналогичное подразделение сейчас создаем в Китае, есть предложение организовать подфак в странах Центральной Африки. Этот вопрос мы сейчас также прорабатываем еще с рядом других университетов. Кроме того, видим перспективу за программами двойных дипломов, эффективно и сетевое сотрудничество. Сетевые форматы работают и довольно неплохо себя зарекомендовали.
— Вы сказали, что университет стремится участвовать в рейтингах. Как вы относитесь к действующим моделям рейтингования вузов?
— Каждая модель имеет свои плюсы и изъяны. Международные рейтинги, за исключением «Шанхайского», базируются на внешних оценках. Они, конечно, подвержены политическим изменениям. Но есть и достойные российские рейтинги, например Московский международный рейтинг «Три миссии университета», которые пытаются субъективную составляющую убрать. К этому надо относиться спокойно. Рейтинги — это инструмент для сравнения, они нужны для того, чтобы посмотреть, как университет развивается, где идет впереди, где недорабатывает. Но рейтинг ни в коем случае не является непосредственным инструментом для принятия стратегических решений. Это точно не то, ради чего работает современный университет. Главное, на мой взгляд, это удовлетворенность студентов, преподавателей, абитуриентов. Если люди хотят к нам идти учиться, значит, мы движемся в правильном направлении.
Автор:
Ирина Перечнева
